Высокие финансовые технологии

Эра американской глобализации явилась прямым следствием овладениями высокими финансовыми технологиями. И как оптимистический проект (по крайней мере, для Америки) она уместилась в отрезок времени менее двадцати лет: от падения Берлинской стены до падения Lehman Brothers в 2008 году.

Высокие технологии, которыми владеет преимущественно Запад - это не только сфера материального производства, но также и финансовая сфера. А в последние несколько десятилетий, благодаря овладению высокими финансовыми технологиями, финансовая сфера Запада увеличила свою долю прибыли в экономике примерно в пять раз: с десяти до пятидесяти процентов. Существенно потеснив при этом всю остальную часть экономики. А с наступлением мирового кризиса и падением платежеспособного спроса (а, соответственно, сворачиванием промышленного производства) финансовая сфера стала практически единственным местом, где возможно получение прибыли на вложенный капитал.

Так Los Angeles Times сообщила, что в 2010 Федеральный резерв США собрал самую высокую прибыль за всю историю своего существования - $78,4 млрд. Что на 65% превышает рекорд 2009 года - $47,4 млрд. Увеличение прибыли в прошлом году связано с повышением процентного дохода от портфеля ценных бумаг. То есть проценты по кредитам успешно собираются, и кошельки ФРС наполняется рекордными суммами. И все, благодаря кризису - это для них звездный час.

Но что с этого толку для всего остального мира, если кредитный механизм не работает, а деньги не идут в экономику земли? Ведь если деньги не идут в оборот, тогда это равносильно уменьшению массы мировых денег во столько раз, во сколько раз упал торговый оборот. По мере остановки кредитного механизма доллар автоматически увеличивает свою меновую стоимость, а производство уже не может продавать свою продукцию по прежним ценам.

Возможно, здесь слово прибыль стоило бы взять в кавычки, поскольку она в данном случае имеет скорее виртуальную, чем материальную природу. И получена данная прибыль не столько в результате примитивного присвоения прибавочной стоимости, сколько в результате тех самых высоких финансовых технологий. Хотя прибыль всегда остается прибылью, и никакая стоимость не может быть создана без человеческого труда, но здесь, по сути, возник разрыв труда и капитала. А деньги в результате такого разрыва потеряли свои главные свойства: функцию меры стоимости и функцию средства накопления. Понятно, что такое положение дел не может продолжаться долго, если мыслить в масштабах истории. Но в масштабах человеческих в два десятилетия помещается целое поколение.

Эра американской глобализации явилась прямым следствием овладениями высокими финансовыми технологиями. И как оптимистический проект (по крайней мере, для Америки) она уместилась в отрезок времени менее двадцати лет: от падения Берлинской стены до падения Lehman Brothers в 2008 году. На этом оптимизм американской глобализации можно было бы считать исчерпанным. На самом деле признаки упадка прослеживались уже задолго до этого. Но даже эта двадцатилетняя эра условного оптимизма стала возможна только внутри тридцатилетнего периода отвязанного от золотой привязки доллара. Эра условного оптимизма расположилась (и даже расцвела буйным цветом) как бы внутри долларовой пирамиды, которая в принципе ничем не отличается от пирамиды МММ или пирамиды Баффета. Или же пирамиды Поцци, владеющего правом авторства. Процесс же создания долларовой пирамиды, напомню, активизировался 15 августа 1971 года, когда была ликвидирована привязка мировой резервной валюты к золоту.

И если до банкротства Lehman Brothers на Западе шла вялая перманентная дискуссия о правомочности превращения Большой Семерки в Большую Восьмерку, то сразу после его падения стало очевидным, что ни Большая Семерка, ни Большая Восьмерка уже не в состоянии контролировать кризисную мировую экономику. Тогда обидные дискуссии о членстве России в клубе сильных мира сего естественным образом прекратились. И последние надежды вырулить из крепчающего кризиса были возложены уже на Большую Двадцатку. А президент Франции Николя Саркози заявил, что "большая двадцатка - это предвестница системы планетарного управления в 21 веке".

Дай-то Бог! Но если мировые рулевые и в пресловутой Семерке-восьмерке так и не смогли договориться, куда рулить-выруливать, то надежд на то, что они договорятся в Двадцатке совсем мало. Тем более что договариваться им придется о вещах достаточно неприятных. И прежде всего им придется признать, что мировой кредитный механизм, на котором все держалось последние полвека, застопорился как бы окончательно. И глобализация достигла невидимых пределов: механизм кредита дал сбой. К тому же стал сворачиваться платежеспособный спрос, прежде всего в США. Мировая экономика уже под завязку перекредитована долларом, а выдача новых кредитов потеряла всякий смысл, поскольку заемщику стало негде получить прибыль, которая бы оправдала полученный им кредит.

На смену экономической модели, практически исчерпавшей свой ресурс, может прийти идеологическая модель управления обществом. Причем, совсем не обязательно, что это будет снова социалистическая модель. Быть может, это будет модель, похожая на кибуцы или буддистские дзонги.

Ждем новую идею. Но жизнь продолжается, поскольку исчерпание возможностей одной модели (одной парадигмы) свидетельствует только лишь о том, что освобождается место для ее преемницы. Однако, не смотря на все увеличивающуюся виртуальную составляющую прибыли, образовывающейся внутри глобальной финансовой сферы, борьба за ее источники будет нарастать вплоть до последнего момента. Что мы и наблюдаем.

Неотъемлемой частью высоких финансовых технологий в глобализированной финансовой системе является также глобальная система коррупции, которая по своей природе есть сугубо западный феномен. Ведь коррупция - это способ зарабатывать деньги "по-европейски". Это их специфический бизнес, поскольку каждая коррупционная гривня, не задерживаясь надолго в руках коррупционеров третьего мира, немедленно устремляется на Запад. А куда же ей еще деваться? Только в офшоры, где ее уже с нетерпением ждут. Офшоры - это как бы главный мировой коррупционный насос. И качает он только в одном направлении - на Запад. Основные офшорные территории, как известно, находятся под прямой юрисдикцией (либо контролируются как-то опосредованно) ограниченной группы западных стран - среди них, скажем, и Великобритания, и США, и Франция. А по сути - идеальная технология отъема денег у стран третьего мира, в котором мы оказались сразу после развала СССР. Контроль над офшорами - для Запада еще и надежный способ контроля коррупционных национальных элит. Только вконец наивный человек может предполагать, что о содержании офшорных счетов никому ничего неизвестно.

Как бы мы ни надували щеки и ни били в барабаны (или бочки) своей независимости, мы находимся на надежном крючке. И оказались мы в третьем мире на самых последних местах всевозможных западных рейтингов, также являющихся неотъемлемой составной частью глобального коррупционного насоса, главного инструмент новой глобальной финансово-колониальной системы. Не будь этого офшорного насоса, коррупция в неоколониальных странах (в их числе и Украина) уменьшилась бы на порядок. Или на два порядка. Это действительно высокая технология, поскольку для перекачки коррупционных денег теперь на Запад не нужна оккупационная администрация. Сами качают.

Потому Европа поддерживает коррупцию и коррупционеров в Украине вполне осмысленно и осознанно. Те страны, в которых по каким-то причинам не работает коррупционный насос, немедленно объявляются странами-изгоями. И туда летят американские бомбардировщики, если чувствуют свою безнаказанность. В странах, где коррупционный насос начинает работать с перебоями - немедленно организовываются цветные революции. А также их разноцветные дубли. При этом лояльность как бы независимой власти абсолютно ничего не значит.

Перед этим массово исполняются ритуальные песни и танцы о подавлении демократии и нарушении прав человека. Танцуют все: директор Европейского центра международной политической экономики Фредрик Эриксон (Брюссель), президент Института проблем общественных отношений Григорий Месежников (Братислава), глава департамента "Центра восточных исследований" Марта Ярошевич (Варшава), профессор Института изучения Востока Анн де Тенги (Париж) и пр. и пр. С отдельным сольным номером (по Европе и в Украине) выступил комиссар ЕС по вопросам расширения и Европейской политики соседства Штефан Фюле.

Непременными участниками ритуальных танцев "настоящей демократии и настоящих прав человека в Украине" являются американские политики: экс-кандидат на пост президента США сенатор Джон Маккейн и посол США в Украине Джон Теффт. Это все явные признаки того, что глобальный коррупционный насос в Украине стал работать с перебоями.

Виктор Янукович объявил войну коррупции, и у него сразу же возникли трудности не только внутри страны, но и вне ее. По странному стечению обстоятельств, эти трудности совпали с возвращением Конгресса США под контроль Республиканской партии.

Решение чешских властей о предоставлении политического убежища экс-министру экономики Украины Богдану Данилишину (обвиняемого в Украине в коррупционных действиях) было принято с очевидной поспешностью и вряд ли было самостоятельным. Да и предварительная медиаподдержка в западных СМИ была явно недостаточной. Чтобы не сказать ничтожной. Но все это отнюдь неважно - в общем и целом предоставление политического убежища Богдану Данилишину (не являющегося по сути политиком) лежит в общем русле логики защиты системы глобальной коррупции в странах третьего мира, в числе которых мы пребываем вот уже два десятка лет.

Самое смешное, что суд (предоставляя Данилишину убежище) в подтверждение якобы недостаточной свободы в Украине ссылается на данные американской организации "Freedom House" за 2009 год. То есть, за то время, когда ответственность за страну несло немощное правительство Юлии Тимошенко, с тем же самым министром экономики Богданом Данилишиным! Спешили, однако. Но это не главное. Главное - срочно защитить коррупционный насос и команду, которая его обслуживает.

После непродолжительного периода относительного невмешательства в украинские дела, западные страны, вновь начали активно будировать оранжевые технологии времен низвержения президента Леонида Кучмы. Ничего принципиально нового. Снова могут появиться "пленки" очередного демократического майора или новый аналог пресловутого "кольчужного скандала". Достоверность подобной информации оранжевых деятелей и их спонсоров совсем не интересует. Что с того, что потом это все окажется ложью? Что с того, что никаких "Кольчуг" в Ираке найти не удалось? Что с того, что там не удалось найти никакого оружия массового поражения? Клеветнические кампании свое черное дело сделали. Леонида Кучму "закошмарили", а власть на пять лет незаконно передали ничтожным личностям, плотно сидящим на крючке у Госдепа. А Ирак вроде бы как победили, хотя ядерного оружия, ради которого все начиналось, так и не нашли.

И что же дальше? Что теперь делать с как бы победой в несчастном Ираке? И где теперь "оранжевая революция" и те ее герои, которым стоя рукоплескал Конгресс США в полном составе? Однако история провальных демократизаторов, глобализаторов и экспортеров цветных революций ничему не учит. Да они и не могут действовать по-другому, поскольку, например, наводнение мировой финансовой системы пустыми долларами можно сочетать только с акциями устрашения, с непременной демонстрацией силы. Империя Добра вынуждена демонстрировать силу добра. Иначе это добро никто не примет. Итог заранее известен, но они продолжают делать то же самое, почему-то рассчитывая, что результат будет каким-то иным. Украинский оранжевый дубль будет не первым цветным дублем на просторах СНГ. Совсем недавно прошел кровавый дубль "тюльпановой революции".

Сегодня разгорается новая кровавая баня в Тунисе. Международные СМИ уже успели назвать события в Тунисе "Жасминовой революцией". Но организации, подобные Институту "Открытое общество" Джорджа Сороса, принимавшего активное участие в цветных революциях в Югославии, на Украине и в Грузии, конечно же, отрицают, свое участие в организации беспорядков в Тунисе, уже приведших к массовым жертвам. Как известно, у победы быстро находятся родители, а поражения (в том числе и цветные поражения) - всегда сироты.

Видный американский политический и общественный деятель Линдон Ляруш, хорошо осведомленный о тонкостях внутриполитической кухни, следующим образом отозвался о ситуации в Тунисе: "Это гораздо шире, чем Тунис, и это не о Тунисе, как таковом. Мы должны рассматривать более широкие последствия, таким же образом, мы должны были сделать это о ситуации в Тусконе (Tucson). Это - экзистенциальный кризис для всего мусульманского мира и Африки. Он не может быть сведен лишь к экономико-социальным проблемам (таким, как рост цен и безработица), или внешним операциям (такими, как Соросовские цветные революции)… (warandpeace.ru)

Действительно ни одна цветная революция (ни оранжевая, ни жасминовая) не может быть сведена исключительно к внешнему вмешательству, поскольку для надува любого пузыря (политического или финансового) необходим какой-то реальный спрос. На пустом месте пузыри не надуваются, сколько ни старайся. Но в тоже время с помощью пузырей (как бы ни были высоки технологии их надува) невозможно изменить ход истории. Но на некоторое время продлить агонию системы - вполне возможно. И здесь прослеживается следующая закономерность: жизнь пузырей становится все короче, а долларов для их надува нужно "рисовать" все больше. Только за пару месяцев ФРС "нарисовало" более полутриллиона. И это на некоторое время может отсрочить наступление новой эры. Впрочем, отменить ее приход уже не сможет никакое количество нулей.